Никто не забыт 2

Мой дедушка, Шуров Федор Ильич, (на фото – в центре, деду 17 лет) призвался в ряды Красной Армии в 1939 году. Практически сразу по призыву попал на Финскую войну, в составе минометного расчета, которым, впоследствии, и командовал. За доблесть, проявленную в боях, переведен в полковую разведку, в качестве разведчика встретил Великую Отечественную Войну. Войну прошел от и до, участвовал во многих боях, неоднократно ходил за линию фронта. Был награжден Орденом Красной Звезды, Орденом Великой Отечественной Войны 1-й степени. Медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За победу над Германией», «За взятие Будапешта», «За взятие Берлина». После войны, как хороший разведчик, отличившийся боях, был направлен в Москву, в высшую школу НКВД. В процессе обучения «повздорил» с высшим начальством, был понижен в звании с полковника до капитана и направлен в Литву для участия в операции «Прибой». В Литве отказался выполнять приказ о депортации местного населения, был понижен в звании до лейтенанта и уволен в запас. Всегда шутил по этому поводу, говорил, что избежать тюремного заключения помогли боевые заслуги и хорошие друзья.

О Войне дед вспоминать не любил. Рассказывал всегда скудно, без подробностей. Рассказывал, как мерзли 18 летние мальчишки в снегах, как постоянно хотелось есть… Рассказывал, как накрывало минометным огнем, как ходили «брать языка». Никогда не рассказывал, как приходилось убивать… Я, тогда маленький еще, воспитанный на героических фильмах о Войне, донимал его : «деда а деда, а ты фашистов убивал?» . Дед всегда отмалчивался или переводил разговор на другую тему… Помню его , как сейчас, это был Офицер до мозга костей, в самом лучшем смысле слова. Всегда с великолепной выправкой, чисто выбрит (брился только опасной немецкой бритвой фирмы «Золинген», трофейной). Мальчишкам на улице, он, тогда уже пенсионер, прививал первые понятия о Чести и Достоинстве. Сам – выходец из полууголовной беспризорщины, объяснял «пацанячьи» правила – не бить лежачего, драться до первой крови, обидчикам всегда давать сдачи, не бросаться толпой на одного. Учил уважать старших, не обижать девочек, любить Родину. Ребята из соседних дворов в нем души не чаяли, и я частенько ревновал даже его к ним…Любил он вспоминать свое детство – как ходил в цирк и видел там цирковых атлетов. Помню, как он сам сделал мне гантельки, и заставлял тренироваться с ними. Не высокого роста, он тем не менее обладал недюжинной силой, вероятно из-за того, что в молодости занимался «французской борьбой». Мужиков всех на улице валил в состязании, которое тогда называлось «локотки», а нынче мы зовем это – армрестлингом. Помню, как он сгибал руку, и показывал мне не на бицепс, а на плечелучевую мышцу и говорил – вот хочешь всех на руках валить, надо чтобы здесь сила была! Тогда я не придавал его словам особого значения, маленький был, да и перед глазами были герои Шварценеггера и Сатллоне с раскачанной «бицухой»…А сейчас, когда я сам уже побывал и спортсменом, и стал тренером – иногда думаю, откуда он знал то, что за борьбу на руках отвечает именно плечелучевая мышца?

В общем, спасибо тебе, дед за все, за то, что я вырос и стал таким, какой есть, и за твой вклад в Великую Победу! В завершении, хочу здесь процитировать твое любимое стихотворение поэта –фронтовика Семена Гудзенко:

ПЕРЕД АТАКОЙ

Когда на смерть идут — поют,

а перед этим можно плакать.

Ведь самый страшный час в бою —

час ожидания атаки.

Снег минами изрыт вокруг

и почернел от пыли минной.

Разрыв —

и умирает друг.

И значит — смерть проходит мимо.

Сейчас настанет мой черед,

За мной одним идет охота.